| Школа-интернат для трудновоспитуемых))) http://rebelcrazyscool.maxbb.ru/ |
|
| Вопрос жизни и смерти http://rebelcrazyscool.maxbb.ru/topic28.html |
Страница 1 из 1 |
| Автор: | Rebel [ 29-10, 12:07 ] |
| Заголовок сообщения: | Вопрос жизни и смерти |
1) Ник - Rebel (это я) 2) Жанр повествования. Фэнтези 3) Ник беты. Нет 4) Статус. Незакончено 5) Возрастной ценз (рейтинг). R 6) От автора. Если вы на моем форуме, то, скорее всего, уже читали это... 7) E-mail. rebel_evil666@mail.ru Глава 1. Вопрос жизни и смерти. Автор предупреждает: ни одной из нижеуказанных точек зрения она конкретно не придерживается. Когда тебя зовут Злоба, то весь мир относится к тебе соответствующе. Родители не могли прокормить шестого ребенка в семье, потому и назвали так дочку. «И впрямь на злобу ты нам родилась» - частенько шипела на меня старшая сестра. Но это продолжалось недолго: при первой же возможности избавиться от неугодного дитятка, родители не стали колебаться. Так я стала ученицей Ребекки… Она стояла у окна в коридоре, вечно юная и прекрасная. Черный шелк рубашки не шел ни в какое сравнение с цветом ее волос, цветом непроглядной мглы. И смерти… Светло-серые глаза казались темными на белой коже моей учительницы. Тонкие губы, казалось, навеки застыли в полу-усмешке. Сколько лет Ребекке? Я не знаю. Но однажды она вскользь упомянула в разговоре одного легендарного маршала, как своего близкого друга. Если Ребекка была с ним лично знакома, то ей никак не меньше трех сотен лет. А вдруг она еще до знакомства с ним была стара, как мир?! Впрочем, насчет старости я погорячи¬лась – старухой Ребекку назвать сложно. Услышав мои шаги, она, не оборачиваясь, спросила: - Как там наши детки? – она имела в виду ребятишек, которые могли бы стать ее новыми учениками. - Я их уложила спать. Зачем они вообще тебе нужны? – С ревностью в голосе спросила я. Ребекка поморщилась – она не любила, когда с ней на ты, но одновременно с тем нена¬видела вычурное выканье. С ней вообще было очень сложно жить, но я привыкла. - Когда у тебя будут свои ученики, ты поймешь меня. Но это будет очень нескоро, доро¬гая, очень… - Она сделала паузу и вновь заговорила. – Что ты думаешь об этой ребятне? Я пустилась перечислять. - Алиса боится вида крови, темноты и мышей… Ребекка усмехнулась. - Ты тоже боялась. - Ей место не на кладбище, а под мамкиной юбкой! - Что ж, под юбкой твоей мамки было тесновато… - Премил роняет все, что только можно уронить, путает простейшие вещи и похоже, что он полный недоумок. Ребекка не ответила. Воодушевившись, я продолжила: - А Шалопут – это отдельная история. Как он собирается учиться тому, во что не верит? Моя учительница первый раз за весь разговор повернулась ко мне: - То есть, ты считаешь, что никто из этих троих не может быть моим учеником? Я запоздало прикусила язык. - Я, конечно, не права. Это твои ученики, и это ты решаешь, учить их или нет… - Почему же, - доброжелательно улыбнулась Ребекка, - ты тоже моя ученица, и имеешь право голоса. Так что, ну их? Я неуверенно кивнула. Ребекка одобрительно похлопала меня по плечу. - До полуночи еще два часа. Возьми свою сумку и выходи во двор. Нам предстоит про¬гулка. Прогулки с Ребеккой – всегда приключение. Иногда увлекательное и веселое, иногда – опасное или романтичное. Но я не помню, чтобы хоть раз пожалела о том, что пошла куда-то с наставницей. - Куда мы идем? – С готовностью спросила я. - В деревенскую корчму. Неподалеку от замка расположилась довольно большая деревня. Ее жители логично ре¬шили, что лучше жить под крылом у сильной некромантки, которая ничего с них не берет, но если что – защитит, чем рядом с каким-то феодальчиком, который заму¬чает их регу¬лярными оброками и при первой опасности будет отсиживаться у себя в замке, бросив крестьян на растерзание. В местной корчме вряд ли было что-то особенно выдающееся, и, хоть я там ни разу и не была, засомневалась: - А это будет…интересно? - О, поверь мне, дорогая, ты не пожалеешь. Во всяком случае, прогулка должна полу¬читься познавательной. Я спустилась по винтовой лестнице на этаж ниже. Ребекка жила в огромном замке со всеми удобствами, принадлежавшем некогда, если верить легендам, Ордену Создателя и Созидателя. Глупо было бы предположить, что здесь живем только я и Ребекка. Здесь полно слуг – от горничных до конюха. Специальность хозяйки замка немного пугает де¬ревенский люд, но ради заработка и защиты крестьяне готовы трудиться даже на некро¬мантку. Замок Ребекки называется Шпиль, и состоит он из главного трехэтажного здания, где находятся все жилые покои, комнаты для гостей, оружейная и прочие помещения, без ко¬торых не может обойтись ни один приличный замок. На третьем этаже есть вход в длин¬ную галерею, ведущую в единственную башню (этажей эдак шесть), где жила и училась я, а так же работала Ребекка. Я зашла в свою комнату. «Весьма живописно» - сказала однажды Ребекка, увидев моё обиталище. Сказано это было потому, что основой интерьера были книги. Они лежали по¬всюду, на полке, на полу, на столе, под кроватью, на подоконнике… Я очень любила чи¬тать, и могла не отрываться от книги весь день. Ребекка одобряла мою страсть к книгам, но очень не любила, когда я появлялась на занятия сонной и с уставшими глазами. Вытащив из-под кровати сумку, я собралась уходить, но мимоходом заглянула в зер¬кало. Любая магия, а некромантия и биомагия особенно, накладывают свой отпечаток на человека. Кто-то начинает гаснуть – как физически, так и морально. А кто-то, как я или Ребекка, начинает расцветать. Красива ли я ? Пожалуй, что да. Согласна, нескромно. Но зато справедливо. Светлые от природы (а не от всяческих настоев) волосы слегка завива¬ются, что придаёт им волнообразный вид. Правда, я не люблю ходить с распущенной «гривой», как выражается Ребекка, и всегда убираю их в хвост. Зеленые глаза (в прошлом – серые. Оригинальный побочный эффект магии) имеют солнечный теплый оттенок, хотя из-за учебы я уже лет десять вижу солнце лишь из окна – Ребекка не любит дневные про¬гулки. Лицо овальное и немного бледное – опять-таки сказывается недостаток солнца. Ростом не вышла, но ничего переживу. Донельзя довольная своей внешностью, я наки¬нула на плечи серый плащ из мягкой ткани с капюшоном и вышла во двор. - Долго, – констатировала Ребекка, - все прихорашиваешься? - Нет. – Я немного обиделась. Моя наставница прекрасно знает, что я никогда не прила¬гаю никаких усилий, чтобы хорошо выглядеть. - Ну и ладно, - отмахнулась Ребекка и громко позвала нашего конюха, - Викула! Крестьяне, работающие у нас, сперва никак не могли понять – зачем госпожа взяла ра¬ботать конюхом оборотня, ведь при его появлении лошади начнут «храпеть, копытом бить и косить лиловым глазом»? Чушь! Су-е-ве-ри-я! Вот на кикимору у лошадей была бы такая реакция, а на оборотня – нет, потому что даже в зверином обличии человек-волк ни¬когда не тронет зверя. Разрушитель создал оборотней для охоты на своих собратьев-людей, к остальным тварям Создателя те абсолютно равнодушны. Викула прекрасно справлялся со своими обязанностями на конюшне. Правда, в ночи полнолуния приходилось приковы¬вать его в конюшне цепями, а наутро усиленно кормить мясом, но оборотень был готов переносить все мучения. Ребекка пообещала ему помочь стать обратно человеком. Она немалого достигла в биомагии, считая ее и некромантию родственными областями магии. Вполне возможно, что ее эксперименты помогут найти «лекарство» от обращения в зверя. Оборотень появился, как всегда, из ниоткуда. Высокий и крепкий он больше походил на кузнеца, чем на конюха. Еще совсем молодой – лет двадцать пять. Красивый, черноволо¬сый и смуглый. Жениться бы ему, да только узнав о том, что Викулу укусил оборотень, родители невесты отказали ему, и выдали дочь за другого. С горя парень подался в услу¬жение Ребекке, проделав нема¬лый путь от своего дома до Шпиля. Викула вел в поводу двух коней – Окаянного Ребекки и моего Чертяку. Моя учитель¬ница специально назвала так животных. У нее очень специфическое чувство юмора. - Викула, через три дня полнолуние. Оборотень резко дернулся, как от судороги. - Я… помню, госпожа. - Вот и хорошо. Напомни мне по возвращении, чтобы я дала тебе пробу зелья, - сказала Ребекка и, не опираясь на стремена, запрыгнула в седло. «Неужели у нее получилось?» - подумала я, неуклюже забираясь на спину Чертяки. Замок стоял на вершине холма, спустившись с которого по вымощенной булыжником дороге, можно было подъехать к окраинным дома деревни. Путь был близким, и потому уже минут через двадцать мы въехали в поселение, носившее название Урядное. Деревня не была бедной – несмотря на холмистую местность, не позволявшую заводить большие огородные участки, крестьяне приспосабливали под свою деятельность близлежащие поля. А для того, чтобы разводить скот были очень благоприятные условия: корма хва¬тало, нечисть как огня боялась земель Ребекки и потому не нападала на стада, а с лесным зверьем местные охотники худо-бедно справлялись. На редкость благополучный край. Местная корчма называлась «У Разрушителя за пазухой». Тонкий намек на покровитель¬ство Ребекки. На счастье крестьян, у неё было чувство юмора, и потому все остались живы. Почти. Вопреки моим ожиданием, корчма оказалась очень большой, чистой, и, благодаря боль¬шому количеству масляных ламп, светлой. В зале находилось около двух десятков столов (может быть чуть меньше) и длинный стол, заменяющий корчмарю и его помощнику стойку. Еще можно было увидеть дверь, за ней, очевидно, находилась кухня, из которой периодически выбегали с подносами двое мальчишек лет одиннадцати. В зале явственно пахло сосновой смолой и жареным мясом. Не¬смотря на поздний час, посетителей было немало. Среди них были и местные пьяницы, и сплетники, не мыслящие своего бытия без проблем чужой жизни, и простые крестьяне, забежав¬шие опрокинуть кружечку-другую пива, а, может, и присоединиться к одной из первых двух групп посетителей. Обитатели Урядного почтительно приветствовали некромантку. Ее здесь уважают. А еще одновременно опасаются и… не боятся. Зачем бояться того, кто защищает твою се¬мью на протяжении больше пяти поколений ? Мудро. И вдвойне мудро то, что Ребекку не забывают опасаться. Наставница провела меня к одному из немногих пустых столов, а сама направилась к корчмарю. Я с интересом осматривалась по сторонам, пока не увидела его. В наименее освещенном углу в полном одиночестве сидел человек. Безотказный способ «не привлекать» к себе внимания. Судя по разговорам местных, его никто не знал. При¬шел этот человек незадолго до нас, и еще ни с кем не заговаривал, что весьма огорчало, настораживало и раздражало всех урядинцев. Я не видела его лица – незнакомец был одет в плащ, вроде того, который носила я, только в белый. Из-под капюшона выбивались светлые волосы. Несмотря на сгорбленную фигуру, заметен высокий рост и широкие плечи. Человек сжимал в ладонях деревянную пивную кружку, по которой постоянно перебирал пальцами. За спинкой стула стоял до¬рожный посох. Но привлек меня не внешний вид этого человека. А взгляд, его взгляд, постоянно перебегавший с Ребекки на меня и наоборот. Заметно, что урядинский гость заинтересован нами, но пытается не подать виду. Тем временем моя наставница завела разговор с корчмарем. - А что, любезный Осип, не тревожит ли что ваш благодатный край? Седоусый Осип усмехнулся. - Нет, ваша милость, ваш благодатный край ничто не тревожит. Разве что оборотень появился, но ничего, сами справимся. - Так уж и сами? - Дык, на прошлое полнолуние не погрыз никого, только Гриньку моего постращал ма¬ленько, да и то издалека. Да и на это, думается мне, людей не покусает. Некромантка раздраженно возвела глаза к небу. - Вы, что, думаете он вегетарианец? - Кто? Ну это вы – ведьма, госпожа Ребекка, вам виднее… - Ладно. Поглядим на вашего оборотня. Злоба! – позвала меня Ребекка. – Прогуляйся по деревне, поищи его. - Кто? Я?! Ты что, отправишь меня на улицу, где притаился оборотень? Похоже Ребекка удивилась не меньше меня. - Дорогая, с каких это пор ты боишься гулять ночью? И потом, до полнолуния еще три дня, так что опасности нет. Ну как ей объяснить, что мне просто-напросто лень?! - Ладно… - протянула наставница. – Но учти, дома мы еще поговорим. Она направилась к двери. Человек в плаще проводил ее взглядом. Затем, когда Ребекка вышла, перевел его на меня, но, заметив, что я тоже на него смотрю, сделал вид, что ни¬чего, кроме пивной кружки, его на этом свете не интересует. Тем временем две местные кумушки и корчмарь перемывали косточки некому Ванюше, один из мальчишек-разнос¬чиков умуд¬рился пролить суп на какого-то анахорета, который, в свою очередь пожелал парнишке «все мучения инферно пламенного, и чтоб сам Истязатель тебя на сковороде маслом по¬ливал». Но потом спохватился, вспомнил, что люди веры истинной не должны так гово¬рить, и попросил Создателя направить «чадо неразумное на путь истинный» и для полного комплекта сие чадо благословил. Если бы меня облили супом, то я, наверное, ос¬тановила бы этому растяпе сердце (Ребекка умеет прививать магию на уровне рефлексов), потом запустила бы снова и извинилась. Я продолжала свое наблюдение за человеком в плаще. Ему очень хотелось посмотреть на меня, но он не решался не то что поднять глаза, но даже просто пошевелиться. Один из разносчиков подбежал ко мне. Похоже, что именно тот, который облил анахорета. Хотя, не берусь утверждать точно - мальчишки близнецы. Оба кудрявые, рыжие и веснушчатые. - Госпожа что-нибудь желает? - Да, но мой кошелек ушел ловить оборотней, - мрачно проговорила я под жалобный ак¬компанемент голодного желудка. Ребекка не оставила мне ни медяшки. – Передайте, по¬жалуйста, тому господину в плаще, что он вполне может дышать и даже, Создатель с ним, смотреть на все, что угодно, включая меня. Рыжик побежал передавать. Я невольно усмехнулась, заранее предчувствуя удивление незнакомца. Однако, реакция оказалась совершенно непредсказуемой. Он просто пересел за мой стол. - Ты Злоба, верно? – спросил он, едва опустившись на стул. И, не дожидаясь ответа, представился сам, - Доброслав. Та женщина, - Ребекка, кажется? – маг? - Ну да, - я не стала изображать из себя пленного анахорета и скрывать то, что знает ка¬ждая урядинская собака. Мимоходом я отметила, что если судить по голосу, он не на¬много старше меня. – А ты кто? Доброслав замялся. Сейчас наверняка начнет врать. - Я… От признания (или лжи?) его спас женский крик. Одна из кумушек, сплетничавших с корчмарем, взвизгнула, и, схватившись за сердце, упала. Вторая тоже закричала. Я и Доб¬рослав одновременно кинулись к упавшей. Но он опередил меня. Опустившись на одно колено рядом с женщиной, он возложил ей на грудь ладони. Пальцы окутало золотистое сияние. Все люди в корчме синхронно ахнули… и облегченно выдохнули, когда кумушка открыла глаза. - А чегой-то было-то? – глупо моргая, спросила вторая. - Что бы ни было, больше не случится, - тихо проговорил Доброслав и обратился к ле¬жащей на полу женщине. – Идите, уважаемая, вы здоровы. Припадков больше не будет. - Лекарь? – осторожно спросил корчмарь. Парень как-то неуверенно кивнул. - Можно и так сказать… - И надолго к нам? – продолжал допытываться Осип. - Ой, спасибочко те, целитель, – перебив корчмаря, заголосила со слезами на глазах спа¬сенная кумушка. - По гроб жизни не забуду, на Суде Создателевом просить за тя буду, все, что хошь, для тя сделаю… Доброслав вскочил и быстрым шагом вышел из корчмы. Я отправилась за ним. - Доброслав! Доброслав, постой! Он неохотно остановился и подождал меня возле какого-то сарая. - Ты свой посох в корчме оставил. - Ничего страшного, он не магический, завтра заберу, - он пожал плечами, и, отвернув¬шись, собрался уйти, но я снова остановила его. - Что-то еще? - Нет. То есть да. Сними капюшон, пожалуйста! – неожиданно для себя самой попросила я. Доброслав поднял руки, собираясь выполнить мою просьбу. Но потом резко их отдер¬нул, и спросил: - Зачем? - Ну… - Я имею виду, что сейчас ночь и ты все равно ничего не увидишь. Тогда какой смысл? А он явно не из крестьянской семьи. Говорит нормально – без всяких «дык», «вишь» и «чаво». - Темнота не помешает. Я же некромантка. Доброслав отшатнулся. - Ну ладно, будущая, ученица. Что с тобой? - Ничего. Он снял капюшон. А я-то думала, что я – красавица… Волосы, длинные, очень светлые – почти белые. Глаза серые, яркие. Казалось, что они немного светятся в темноте. Меня поразило то, что у него очень узкие зрачки – это в ночном – то полумраке. Взгляд спокой¬ный, уверенный. Губы тонкие. Скулы ровные – не вздуты как у хомяка, и впадают в череп, как у некоторых. Ресницы длинные, брови светлые и почти незаметные. Такими, как Доб¬рослав, рисуют эльфов в книгах сказок. Если бы я не знала, что эльфов не существует, я бы подумала, что передо мной один из них. - Я могу идти? – спокойно спросил Доброслав. Я бы на его месте спросила бы, как мини¬мум, раздраженно. - А куда? – поинтересовалась я, чувствуя себя полной идиоткой. Он пожал плечами. Потом махнул рукой куда-то вдаль улицы. - Туда. - А что там? - Пока не знаю. - А можно мне с тобой? - Можно. А зачем? - Просто так. - Пойдем. Мы с Доброславом направились вдоль деревенской улочки. Почему-то в окнах ни од¬ного из домов, находившихся на ней, не горел свет. В темноте я, как человек, живущий по ночам, чувствовала себя, как рыба в воде. Доброслав же все время оглядывался и вообще вел себя так, словно никогда не бывал на ночной улице. Он первый нарушил молчание. - Так значит, ты будущая некромантка? - Да, маг смерти. - Смерти… - эхом откликнулся Доброслав. Где-то недалеко завыла собака. Ее песню подхватила другая, третья… - А что такое, по-твоему, смерть? - Смерть… как же тебе объяснить? – Странный вопрос для простого случайного знакомого. Я замялась, подбирая слова. – Смерть – это…угасание, причем неизбежное. И очень энергоемкое. - Энергоемкое? Ты рассуждаешь как взрослый маг, - грустно сказал Доброслав. Те же самые слова Ре¬бекка произнесла бы с насмешкой. – Неизбежное угасание? Ты так категорично об этом заявляешь… - Что ты имеешь в виду? Он пожал плечами. - Ничего особенного. Просто я слышал, что некроманты ищут способ стать бессмерт¬ными. - Ищут те, кто боится. Я не боюсь. Я уже ее часть. - Ты так в этом уверена? Я решила перевести разговор в другое русло. - Доброслав, а что по-твоему – смерть? - Смерть? – Ни на секунду не раздумывая, он спросил, - что происходит с человеком, когда он умирает? - Душа расстается с телом. Или не расстается – тогда человек просто становится упырем. - Давай поговорим о тех, у кого расстается. Что происходит с душой? Странный вопрос. Это же все знают! - Она отходит либо в инферно к Разрушителю, либо в парадиз Создателю. Доброслав заговорил быстро, выдавая явно уже не раз обдуманную мысль. - Если человек всю свою жизнь прожил, заботясь о ком-то, посвящая себя чему-то хо¬рошему, то он попадет в парадиз, верно? А если для достижения своей благой цели, он пошел по головам других людей, то он попадает в лапы Разрушителя. Получается, что дело не в том, зачем и для чего ты жил, а в том, что ты для этого делал. Отсюда следует, что можно в течении всей жизни думать плохо об окружающих, злиться на них, вынашивать коварные планы и одновременно с тем и мухи не обидеть. Раз от его действий никому плохо не стало, то этот человек окажется в парадизе. Разве это справедливо? Улица резко оборвалась, уткнувшись в высокий деревянный забор, пахнущий гнилью и сыростью и мы остановились. Зачем Доброслав говорит мне все это? Не с кем поделить¬ся? Или с какой-то целью? - Доброслав… - я задумалась, не зная, как ответить на его слова. –Потом нашла лазейку. – Ты так и не ответил – что для тебя смерть? - Тьма. Какой бы не была эта смерть и кто бы ни умирал – тьма. Не согласна. Себя я частью тьмы не считаю. - А что же тогда жизнь? - Великое чудо. - Даже если это жизнь того самого вредителя, о котором ты говорил? – У Ребекки я нау¬чилась выдвигать против человека его же собственные доводы. – Тогда смерть – благо. - Почему? – Возмущению Доброслава не было предела. - Потому что она даст ему возможность, несмотря на все грехи, оказаться в парадизе. - А как быть с тем, кто для достижения благой цели шел по головам? – Не унимался мой собеседник, - ведь он хотел как лучше, а попал в инферно. - Он принес много горя тем, по чьим головам шел, и не важно, во имя чего он это сде¬лал. В инферно ему самое место. Вновь получается, что смерть принесет благо. Доброслав замолчал, не зная что сказать. Я услышала шаги – к нам шла Ребекка. - Злоба, я везде тебя… - она осеклась, увидев Доброслава. На секунду прищурилась, всматриваясь в него. Потом схватила меня за руку, и буквально оттащила от парня. – Так, дорогая, в корчму за лошадьми и немедленно в замок! Сопротивляться было бесполезно. Я бросила прощальный взгляд на Доброслава. По¬хоже, мне есть о чем подумать в ближайшие дни. Отойдя шагов на десять, Ребекка до боли стиснула мою ладонь и прошипела: - Еще раз тебя увижу рядом с этим парнем… - она выдержала паузу, развернула меня лицом к себе, и, глядя в глаза, закончила фразу, - …убью. По спине пробежал холодок, когда я поняла, что это не пустая угроза. Кто же такой этот Доброслав? Ребекка не ответила мне, а только еще сильнее сжала руку и потащила меня к корчме. За спиной я услышала крик. - Злоба! А если человек – обыватель? Живет себе, зла никому не делает, и добра особен¬ного не приносит. Что хорошего ему принесет смерть? Свободу. Свободу от рутины и повседневности. Но я не стала говорить этого Добро¬славу. Отчасти из-за Ребекки, а отчасти из-за того, что смогу сказать это ему при нашей следующей встрече. А в том, что она будет, я не сомневалась. Глава 2. Нечисть. Все обитатели замка Шпиль столпились около конюшни, тревожно вслу¬шиваясь в раздающийся оттуда нечеловеческий вой. Утешало то, что и на звериный он не был похож. - Создатель милостивый, парадиза златого господин, молю тебя, раба твоя Епитимья… - бормотала молитву кухарка. Ей вторили все четыре служанки: Ненила, Марьяна, Алексия и Пелагея. Нефёд, управляющий Ребекки, молча крестился. Похожие ритуалы совершали и остальные собравшиеся, изредка бросая укоризненные взгляды на полную луну, неспелым яблоком зависшую посреди летнего неба. Все, кроме меня. Наконец, вой прекратился. - Злоба! – Рявкнула из конюшни Ребекка, - сумку в зубы и марш сюда! Я немедленно бросилась к двери, от которой поспешно отошел неуклюжий истопник дядька Мелетий. Забежав в конюшню, нерешительно останови¬лась, не зная, в каком из пустующих стойл проводит эксперимент Ребекка. Поняв это, наставница прокричала: - Второе слева!.. Я подняла тяжелый засов, который на всякий случай опустил Нефёд, рас¬пахнула калитку и передо мной предстала картина: на полу лежит исцара¬панный Викула, без сознания, зато в человеческом обличье, а над ним стоит Ребекка, от которой буквально веет злостью и раздражением. Я поспешно протянула ей сумку, опасаясь попасть под горячую руку. Некромантка из¬влекла из недр баула флакон из коричневого стекла, в котором, насколько я помнила, находилась ранозаживляющая мазь. Слава Создателю, похоже, что меня не убьют. По крайней мере, не сегодня. Ребекка зубами вытащила пробку, принюхалась, удовлетворенно кивнула. Потом протянула пузырек мне, со словами: - Помоги. Она повернулась ко мне спиной, и я увидела глубокую рану, от плеча до по¬ясницы. - Может, лучше промыть сначала? – Неуверенно предложила я. - Ерунда, ко мне ни одна зараза не липнет, - произнесла Ребекка, нетерпе¬ливо шевельнув лопатками. – Мажь быстрее, дорогая, а то уже щиплет. - Получилось? – спросила я, зачерпывая мазь. - Нет… Злоба, аккуратнее! Это тебе не на покойниках пиктограммы рисо¬вать… – Прошипела Ребекка и добавила, уже более спокойно, - удалось только остановить обращение в волка. Разум у Викулы все равно стал звери¬ным. Но прогресс заметен. Будем дальше работать над нашим конюхом. Ты закончила, дорогая? - Да, - я протянула наставнице пузырек. Она приняла его и, опустившись на колени, начала смазывать царапины Викулы. – Это ты его так? - Нет, - покачала головой Ребекка. – Он сам себя начал калечить, пока трансформация в волка не остановилась. Там, в сумке, должна быть чистая рубашка. Набрось мне на плечи. Я послушно выполнила ее просьбу. - А как Викула умудрился так украсить твою спину? - Случайно вышло. Видишь, вон там, на стене, почти под потолком, штырек металлический выпирает? Вот на него меня конюх и бросил, а уж пока я па¬дала, этот штырь распорол мне спину. Остается только позавидовать ее мужеству – за все время, пока я находи¬лась снаружи, я не слышала ни одного женского крика. Ребекка закончила смазывать раны Викулы. Она поднялась с пола, и мы направились к выходу из конюшни. Во дворе нас встретило многоголосье: - Ну, как он? - Получилось, госпожа? - Ну не томите, рассказывайте! - Упокой, Создатель, душу раба твоего Викулы Анисимыча… - Что??? - Да это я на всякий случай… Ребекка устало махнула рукой и сказала: - Не получилось, но уже кое-что. Мелетий, закуй его в цепи, с утра накорми как обычно. Злоба, пойдем со мной, поможешь мне собрать вещи. - Какие вещи? - Потом объясню. Пойдем, дорогая. Башня в Шпиле заметно опустела, после того, как ее покинули дети. В замке снова поселилось спокойствие, но Ребекка так и не оставила идею о новых учениках. Ребекка поднялась по ступеням на третий этаж и распахнула двери своих покоев. Ничего необычного – комнаты как комнаты. Для чего-то, что не впи¬сывается в рамки обыденного, специально отведены четвертый и пятый этажи. Моя наставница не любила смешивать отдых с работой. Ребекка распахнула шкаф, вытащила из-под кровати сумку и приказала мне перекладывать в нее дорожную одежду. Сама некромантка опустилась в мяг¬кое кресло, обитое медвежьей шерстью, и устало потерла шею. - Может, расскажешь, куда ты собралась? Она потянулась. - К одному старому товарищу. Настолько старому, что я даже не знаю, жив ли он сейчас. Но даже если он умер, кто-то из учеников должен присмотреть за Школой… Я выронила из рук свитер Ребекки. - Ты отправляешься в Школу магии?! О Школе я слышала многое, как от самой Ребекки, так и от слуг. Место, где живут и обучаются маги всех направлений, и при этом за пять тысяч лет су¬ществования Школы не перессорились и не поубивали друг друга. Место, куда я так мечтала попасть… - Можно мне с тобой? - Нет, - жестко произнесла Ребекка. – Ты будешь вместо меня распоря¬жаться замком. И, дорогая, упаси тебя Создатель, если когда я вернусь, уз¬наю, что ты виделась с тем блондином из Урядного. Хотя нет, Создатель тебе не поможет… Она встала с кресла и вышла из комнаты. А я тихо прошептала себе под нос: - Хорошо… ты ничего не узнаешь… Она уехала утром. Небывалый случай – Ребекка вышла на солнце. Из-за ее пламенной нелюбви к дневному светилу, о некромантке ходили разные слухи. Иногда даже ко мне в голову приходили странные мысли об этой осо¬бенности моей наставницы. Сразу после отъезда Ребекки меня разбудила Пелагея, служанка лет пятиде¬сяти, жена Нефёда и мать другой нашей служанки – Алексии. Члены семьи Пелагеи уже несколько поколений служат Ребекке. Такая вот семейная тра¬диция. - Вставай, деточка. Солнце уже взошло… Солнце… я уже давно не гуляла под ним. И как только представилась воз¬можность наверстать упущенное, я решила ею воспользоваться. А заодно встретиться с Доброславом. По словам Алексии, парень занял один из за¬брошенных домов. Там он развил бурную деятельность по исцелению всего, что движется. Денег он ни с кого не брал, но сердобольные крестьяне все время норовили подсунуть ему домашний пирог или пару медяшек. Я оделась и вышла во двор. Прошла по дорожке от замка до конюшни. Там меня встретил дядька Мелетий и его сыновья – семнадцатилетний Перемога и восьмилетний Плут. Мелетий подошел ко мне, неловко волоча за собой больную ногу, некогда сломанную и неправильно сросшуюся. - Злоба, там… - он замолчал, явно не зная, что сказать. - Что? – Заподозрив неладное, спросила я, - что-то с Викулой? - И да и нет, - ответил за отца Перемога, - убёг он. - Как?! - Мы с батькой покормить его пошли, - жалобным голосом произнес Плут, - а там цепи из стенки вырваны и вся солома от крови красная, вот. А Викулы нет, убёг. Я зашла в конюшню и нашла стойло, где обычно запирали оборотня. Все было так, как и рассказал Плут. Правда, насчет кровавой соломы мальчонка преувеличил – всего несколько крошечных пятен. Там на стене, где крепи¬лись цепи, зияли две дыры с неровными краями и множеством щепок, тор¬чащим оттуда. Также много щепок валялось на полу. Калитка в стойло вы¬бита. Похоже, что оборотень сам выломал цепи из стены, затем вышиб ка¬литку, как единственное препятствие. Но почему тогда цела дверь в конюш¬ню? Я спросила об этом Мелетия. Он ответил, что не стал запирать ее на ночь, а только подпер дверь бревнышком. А откуда кровь? Может, когда вырывал цепи, поранился о кандалы, в которые был закован? Скорее всего. Оборотень либо до сих пор на территории замка, либо за ее пределами – в лесу или в Урядном. Необходимо как можно скорее найти его. Я отправилась к Лукьяну, главе охраны Шпиля. Замок Ребекки охранялся еще и магией, но некромантка считала, что можно обмануть магию, можно обмануть людей, но и то, и другое – намного сложнее. Лукьян разделил ох¬рану на три отряда – первый прочесывал территорию замка, второй вместе с самим Лукьяном – лес, третий вместе со мной – Урядное. Уже на полпути к селению я вспомнила, что в Урядном появился собствен¬ный оборотень. Ребекка еще отправилась искать его. Но я так и не спросила, нашла ли некромантка зверя или нет, а сама она даже и не подумала поделить¬ся со мной результатами поисков. Эх, была бы она сейчас со мной… Ну почему все так не вовремя?! Когда впереди показались первые домики, я остановила отряд и спешилась. - Что-то не так? – спросил Мирон, старший из вверенных мне стражей. - Сейчас мы разделимся. Сколько нас? Одиннадцать? Замечательно. Три группы по три человека будут самостоятельно прочесывать селенье и рас¬спрашивать местных об оборотне. Мирон, я поеду с тобой, на твоем коне. Твоя задача – медленно и неторопливо объехать Урядное. Понял? Я села впереди стража и закрыла глаза, сосредотачиваясь. Я услышала мед¬ленный перестук копыт – Мирон тронул поводья. - А как ты хошь его искать, доча? – спросил Мирон. Что ж, учитывая разни¬цу в возрасте, он мог бы назвать меня и внучкой. - Я просто начну искать всех нелюдей в деревне. - И что ж, тараканов тоже? Они ж нелюди! - Тараканов? Нет. Они, конечно нелюди, но это - совсем другое. А сейчас, помолчи, пожалуйста. Я сконцентрировалась, и постепенно окружающий мир поменялся. Теперь я видела все, словно через зеленое стекло в витраже. Краски потускнели, сол¬нечный день превратился в пасмурный. У меня обострились слух и осязание – я слышала, как ворочается в своей колыбели малыш на другом конце посел¬ка, сквозь плотную ткань одежды ощущала мельчайшие царапины на седле… И, наконец, почувствовала нелюдя. Он был голоден. И зол. И обижен. - Мирон, останови здесь, - я неуклюже слезла с коня. – И иди за мной, твоя помощь может пригодиться. Я подошла к строению, больше всего напоминавшему сарай, и толкнула хлипкую дверь, состоявшую из прогнивших некрашеных досок. Стоило мне сделать первый шаг, как запах прелой соломы тут же ударил в ноздри. На первый взгляд, сарай был пуст – ничего, кроме пары куч гнилого сена в поме¬щении не наблюдалось. Мирон неуверенно почесал седой затылок: - И чаво? – нет, все-таки крестьянин остается крестьянином, будь он хоть трижды бывший телохранитель герцога Доли. - Сейчас узнаем. Я, как бы невзначай, встряхнула на левом запястье цепочку из почернен¬ного серебра с подвеской в виде небольшого необработанного изумруда, за¬жатого в когтистой серебряной лапе. Раздался громкий визг, и из-под самой большой кучи на свет создателев выскочило нечто, отдаленно напоминающее невысокую женщину. Нечто имело коричневато-зеленый цвет кожи, большие глаза с множеством зрачков, всклокоченные серые волосы и заостренные, как у зверя, большие ушные раковины. На нескладной, но вполне женствен¬ной фигуре болталось что-то, больше всего похожее на отродясь не стираный дырявый сарафан. В руках существо держало огромную крысу с оторванной головой. Кикимора… Увидев меня и Мирона, кикимора зашипела и, отбросив крысу, кинулась в нашу сторону. Мирон выхватил меч. Кикимора боязливо отшатнулась. - Странно, а Ребекка говорила, что благодаря ей, в округе нет ни одной ки¬киморы. Как же ты здесь оказалась? – Спросила я. Она заговорила, не выговаривая половину букв. - Как зе окасаясь, как зе окасаясь… Фнесапна! Тебя не спласила, нетоуська! - Кто? – не поняла я. - Нетоуська, федьма нетотеянная! Стоб тепя лесый поплал, тьфу! – кикимо¬ра смачно сплюнула на пол и показала мне язык. Я мстительно встряхнула запястье так, чтобы подвеска на цепочке описала полный круг. Кикимора охнула и схватилась за живот. - Недоучка, значит?! Тебя как зовут, догадливая? - Малоса. - Малоса? - Не Малоса, а МАЛОСА! Я вопросительно посмотрела на Мирона. Тот пошевелил губами, что-то шепча про себя. Потом предположил: - Может, Мароша? Кикимора быстро закивала. Я повторила свой вопрос: - Как ты здесь оказалась? Мароша насупилась, искоса посмотрела на мою левую руку, убедилась, что я пока не собираюсь причинять боль, и затараторила: - Нас сдеся сколо много бутет. Слая усла, ты остаясь, тебя не боимся – ты не стласная. Всех съедим, а сфетлова оставим, боимся, но пока сами не на¬лвемся, он плохо не стелает… - Какого светлого? Доброслава? - Да, его, он холосый, он фолкоф лесит… - Каких волков? – В голове мелькнула неожиданная догадка. – Оборотней?! - Да, он… Я перебила кикимору. - Мирон! Свяжи ее, отвези в замок и приставь охрану – не дай Создатель убежит. Отзови людей из Урядного и отправь гонца к Лукьяну – пусть воз¬вращаются. А я пойду… Выскочив на улицу, я отправилась в сторону, где, судя по рассказам Алек¬сии жил Доброслав. Домишко стоял на другом конце деревни. Небольшой и довольно справный для недавно заброшенного. К входу вело маленькое крылечко из свежих некрашеных досок. С правой стороны от дома находился дощатый навес, под которым стояли свободная коновязь и кормушка, напо¬ловину наполненная кашей, которую ела рыжая облезлая собака. Взбежав на крыльцо, я бесцеремонно распахнула дверь. В доме была всего одна комната. Справа от двери – печь, левее, под окном – деревянный стол и два стула. Вот и все убранство. А на одном из стульев сидел хозяин дома (или комнаты?) и листал какую-то книгу. Он был одет в серые застиранные штаны и желтоватого цвета льня¬ную рубаху. Доброслав поднял голову, услышав скрип двери. - Злоба? Я в два шага пересекла комнату. - Где они? - Кто? Я разозлилась. - Не прикидывайся идиотом! Где оборотни: Викула и… еще один? Доброслав закрыл книгу. Судя по обложке – Святое Повествование. - Зачем они тебе? Что ты можешь сделать для них? - А что ты можешь сделать для них? Он встал и выпрямился во весь рост. Я только тогда заметила, что Добро¬слав выше меня на голову. - Я могу помочь им. В отличие от Ребекки. Не спрашивай как – я все равно не скажу, а врать не буду, - его голос источал такую уверенность, что я как-то сразу поверила. - Но… - я бессильно попыталась что-либо возразить, - …Ребекка меня убьет… Доброслав улыбнулся. - Ты же не боишься смерти. Я вздохнула. - Но я боюсь Ребекку. Он пожал плечами и предложил: - Возвращайся домой и расскажи ей все. Если хочешь, я могу пойти с тобой и сам поговорю с Ребеккой. - Ее нет – она уехала, вернется не раньше, чем через две недели. - Тогда в чем проблема? Полнолуние к тому времени закончится, она ни¬чего не узнает. Я горько усмехнулась. - Ничего? Доброслав, мы живем в деревенской местности – здесь слухи распространяются быстрее саранчи. А если Викула станет нормальным человеком? Как мы ей это объясним? - Насколько я понял, она проводила над ним какие-то эксперименты, которые не удались. Сошлемся на замедленный эффект, - предложил Доброслав. - А если она захочет повторить свой успех или, что того хуже – поделиться опытом с другими магами? Нет, Доброслав, ничего не выйдет… Да, кстати, на Урядное ожидается нападение нечисти – пользуясь отсутствием Ребекки, они собираются вырезать деревню. Уничтожить всех, кроме тебя. Он опешил. - Почему? - Потому что они считают, что ты не причинишь им вреда. Более того, раз ты помогаешь оборотням, то и другой нечисти помогать станешь. - Бред! - Я это понимаю. А они, похоже, нет… Доброслав вновь сел и задумался. Не дожидаясь приглашения, я села напротив. - А когда они попытаются напасть? - Ты меня спрашиваешь? Откуда я могу знать, что втемяшится в голову нечисти? – Помолчав немного, я добавила, - если они нападут, то в живых действительно никого не останется – нелюдям есть за что мстить Ребекке, и они своего шанса не упустят. - Если попытаться вернуть Ребекку? - Тогда она узнает, что Викула у тебя и что я виделась с тобой. А она… - Запретила тебе? - Да. В гневе она ужасна… Доброслав бесцельно пролистал Святое Повествование. Потом спросил: - А где можно найти другого мага? Он что, издевается? - На соседнем стуле, - проворчала я, нервно стуча пальцами по столу. - А сколько тебе осталось?.. – спросил Доброслав. Судя по блеску в глазах, явно появилась какая-то идея. - Что, хочешь отдать меня нечисти – мол, вот вам, ребятки, другая ведьма. Скушайте и успокойтесь… - возмутилась я. - Да я не об этом! Сколько тебе осталось учиться? Я пожала плечами. - В школе магии учатся пятнадцать лет, но я ученица волшебницы и срок моей учебы неограничен ничем, кроме личного мнения Ребекки… - Ну хоть примерно? - Около двух лет – больше меня Ребекка не вытерпит и отправит «набивать свои шишки, забивая чужие крышки». Многим она не собирается со мной делиться, считает, что я должна до всего дойти сама. - Но тогда получается, что ты уже почти взрослый маг! Почему нечисть тебя не боится? Я снова пожала плечами. - Откуда я знаю? - Вот! – Доброслав вскочил со стула, - вот! И они не знают! - Я не понимаю тебя. - Тебя никто не боится, потому что никто не знает, на что ты способна! Злоба, ты должна доказать, что ты ничуть не менее способная некромантка, чем твоя наставница. - Но, Доброслав… - неуверенно начала я, - проблема в том, что я сама не знаю, на что я способна… - Сколько ты уже учишься? - Одиннадцать лет. - Одиннадцать лет?! О, Создатель, вразуми ты ее! Неужели Ребекка не научила тебя оживлять мертвых, призывать духов и демонов? Я покачала головой. - Если я сейчас начну поднимать мертвецов, а единственное место, где их можно найти – урядинское кладбище, то возмущенные жители деревни разрушат замок Ребекки и меня вместе с ним. - А духи и призраки? - Обычный призрак не причинит нечисти вреда, а для того, чтобы призвать более сильного и опасного, нужна кровь, причем человеческая и не того, кто призывает. - Так возьми мою! Я покачала головой. - Не меньше трех литров. - А если у нескольких людей взять? – Предложил Доброслав. - Не подойдет. - Тогда остаются демоны. Кого ты можешь призвать? Например, костяного дракона сможешь? - Нет, опять придется идти на кладбище, - я развела руками. – На то он и костяной… Если только Кирпатую Сваху… Доброслав от удивления широко распахнул глаза. Потом судорожно сглотнул и охрипшим голосом произнес: - Если ты действительно сможешь ее вызвать и удержать, то бояться тебя будет не только нечисть, но и я. - Не знаю, смогу ли я ее удержать, но вот вызвать – вполне. - А ты раньше когда-нибудь пробовала? - Нет, но знаю, как это делается – Ребекка мне показывала, - я зевнула. - Ты спать хочешь? - Да, я уже лет пять по ночам живу. - Тогда иди и выспись. Подготовься. Все равно Сваху только ночам вызывают… - Ты прав. Я встала со стула и подошла к двери. Уже открыв ее, я спросила Доброслава: - Ты поможешь мне сегодня? - Я? – Он удивился, - но я же не некромант. - И что? Не дожидаясь ответа, я вышла на улицу. Припекало полуденное летнее солнце, легкий ветер перешептывался с листьями деревьев. Весело щебетали воробьи. Сегодня я первый раз за последние пять лет увидела солнце не из окна и не на закате. Если призыв Свахи будет неудачным – то первый раз автоматически станет последним… В жизни каждого человека рано или поздно наступает момент, когда кажется, что все закончено. Что все, к чему ты стремился, за что боролся, чего добился - уже не важно, важно лишь то, что о тебе подумают те, кто пойдет по твоим стопам. Такой момент обычно наступает перед смертью, но есть люди, которые задумываются об этом еще при жизни, но это редкость. Наступил ли этот кульминационный момент для меня? Вряд ли. Потому что, несмотря ни на что, я собираюсь жить. Просто из упрямства. Глава 3. Целитель и некромантия. Предательница луна отсиживалась за облаками, изредка выглядывая из своего убежища. Легкий туман окутал деревенский погост. Узловатые деревья в причудливых позах склонились над крестами. Смерть, царившая на кладбище, тянулась ко мне, чувствуя «родственную душу». Ощущение бесконечного падения захлестнуло меня. Похоже, вечер начался… Я осталась на кладбище в одиночестве, если не считать лошадь. Собралась с мыслями. Повторила в уме ход обряда. Проверила сумку – все ли взяла? Наконец, услышала шаги позади, и, обернувшись, увидела Доброслава. - Тебе обязательно нужна моя компания? – Без лишних предисловий спросил он. Я помедлила и кивнула. Доброслав вздохнул. - Но зачем тебе я? -Ты думаешь, что для того, чтобы участвовать в некромагическом обряде, нужно обязательно быть некромантом? Возьми в руки лопату и начинай раскапывать вон ту могилу. - КТО, Я?! Но… ты же сказала, что любое посягательство на мертвецов вызовет гнев крестьян?! Я пожала плечами. - А мы не будем вскрывать гроб. - И на том спасибо. А чья могила-то? - Ребеккиной служанки Евлампии. На прошлое полнолуние дуреха пошла проведать Викулу…Могила для обряда должна была быть не очень старой и обязательно женской. Было странно наблюдать за такой картиной – целитель, в поте лица раскапывающий могилу, чтобы помочь некромантскому обряду. Кстати, целитель ли? - Доброслав! - Да? - А ты правда целитель? В корчме ты как-то странно отреагировал, когда дядька Осип тебя так назвал. Доброслав облокотился на лопату и, помедлив, ответил: - Да, я могу исцелять, но я нигде этому не учился. Все ясно – целитель-самоучка. Я кивнула и еще раз перепроверила сумку. Похоже, я начинала нервничать. Обряд призыва Кирпатой Свахи – один из самых сложных в некромагии. Наверное, потому, что он самый гуманный, то есть, не требующий нарушения покоя мертвых тел. Но гуманным его можно назвать лишь с очень большой натяжкой: Кирпатая Сваха – в первую очередь, порождение смерти и один из сильнейших некромагических демонов. Эта ночь вполне может стать для нас с Доброславом последней в жизни… - Злоба! - Что? – я отвлеклась от своих невеселых мыслей. - Успокойся. Едва Доброслав это произнес, я действительно почувствовала себя спокойной, как упокоенная нежить. Прошло около двух часов, пока я, наконец, не услышала стук лопаты о крышку гроба. - Стоп! – я спрыгнула в могилу, аккуратно ступив на домовину, - дальше не надо – можем повредить гроб. - А что будет, если повредим? - заинтересовавшись, спросил Доброслав. - Тебе придется раскапывать еще одну могилу, - я выпроводила целителя и открыла сумку. Расчистив крышку от влажной земли, я нарисовала черной краской обод, состоящий из шести колец. Пока краска не высохла, засыпала кольца сухой мятой. Где-то далеко послышался волчий вой. За ним еще один… другой… звуки становились все ближе и ближе. Из кустов донесся шорох и потусторонний жутковатый голос. - Злоба, скорее! Похоже, нежить решила начать расправу с тебя… - Доброслав, тебя они не тронут – во всяком случае, пока. Прикрой меня, я ведь только начала! Целитель кивнул и занял оборонительную позицию с лопатой в руках. Я лихорадочно расписывала гроб рунами, используя заранее приготовленную медвежью кровь и стараясь не ошибиться ни в одной закорючке. Одна ошибка – и нежить может спать спокойно – от гроба меня не скоро отскребут… - Ты скоро? - В каком-то смысле… Я вонзила нож в центр колец и, с помощью Доброслава выпрыгнула из могилы, в которую меня тут же попытался загнать наглый вурдалак, решивший на меня напасть, но тут же получивший по голове лопатой от целителя. Я бросилась к чересседельным сумкам и выудила из одной огромное черное покрывало из крашеного хлопка, а из второй – конский череп. Затем я укрыла могилу покрывалом и аккуратно положила сверху череп так, чтобы он не утянул тряпку вниз, и она не коснулась гроба. - Доброслав, я начинаю. Следи за нежитью и не подпускай ее ко мне, потому что если я собьюсь, придется начинать заново, а мы не можем позволить себе такой роскоши. - Злоба, - нервно озираясь, начал парень, - я предупредил жителей, чтобы они не выходили из домов этой ночью. Я мысленно похвалила Доброслава за сообразительность и начала обряд. Для начала я взяла в руки Святое Повествование, перевернув его вверх тормашками, и прижала книгу к груди, обложкой с названием к себе. Потом закрыла глаза и медленно, нараспев, пытаясь не сбиться с ритма, начала читать первый «Вызов»: - Кровь от праха. Прах от пепла. Лунный свет навстречу ветру. Лунный блеск на серебре. Прах и пепел на земле. Под землей не смерть, а жизнь. Живой-мёртвый! Поднимись!.. Это стандартное заклятье для подъема мертвеца. Если все получилось, то в раскопанной Доброславом могиле только что ожила Евлампия. Краешком сознания, я услышала, как кому-то врезал лопатой Доброслав. Настало время второго «Вызова»… - Черный круг, еще один... Шесть колец - обруч един. Кровь медвежья, Могила свежая, Листья мятные, Сталь булатная, Гроб деревянный, Мертвец окаянный… Смерть-мастерица! Помоги сестрице! Надели мертвой мощью Лошадиные мощи. Подчини силе сестринской, Силы дай ей материнской. Смерть, сестра моя вечная, Оживи дух увеченный! Я открыла глаза. Лошадиный череп, лежавший на покрывале, окутался зеленым сиянием и начал приподниматься над могилой. Хлопковое полотно потянулось за ним, образуя что-то вроде плаща на невидимой фигуре. Доброслав оторвался от избиения какой-то мелкой твари и с изумлением уставился на Кирпатую Сваху. Изумления в глазах целителя почти сразу сменилось… нет, не страхом, хотя и страхом тоже, а скорее… отвращением. Демоница воспарила над землей. Края покрывала приподнялись, словно рукава плаща, и в невидимых руках появилось страшное оружие – коса. Внешне она ничем не отличалась от обычной, которая у каждого второго крестьянина заперта в сарае, но я-то знала, что простому смертному и младшей нечисти достаточно лишь задержать взгляд на сельскохозяйственном орудии, чтобы скончаться на месте. Вспомнив о простых смертных, я поспешно повернулась к Доброславу, но с ним все было в порядке, целительская сила защитила его от неосторожных взглядов. Я посмотрела на Сваху и прочла заранее подготовленное заклятье «Приказ», ориентированное на любую нечисть и нежить, за исключением оборотней: - Сестрина дочь, сваха смертельная, Кругом нелюдей кровь и плоть их нетленная, Их ужасные вопли и крики людей, Покажи всем нечистым, кто здесь главней! Только волков не тронь, обреченных проклятьем, Огради их рук моей сестры, твоей матери! Я убрала правую руку от Святого Повествования, вытянула ее над могилой и прокусила запястье. Хвала Разрушителю, мне с первого раза удалось повредить зубами вену. Кровь, сначала нехотя, а потом все больше и больше, начала капать из раны на гроб. Сваха выпустила из лошадиной пасти клуб пара и закрутилась в бешеном вихре, потом понеслась через кладбище. Послышались нечеловеческий вой и предсмертные хрипы нечисти. Я почувствовала себя усталой и опустошенной. Рано! Еще не пришло время отдыхать – Кирпатая выполнит свой приказ и вернется за кровавой платой. Собственная кровь, вылитая в могилу, была лишь авансом. Я не сразу поняла, что Доброслав держит меня за руку и рана на месте укуса затягивается. - Зря… - прошептала я, не в силах говорить нормально, - все равно потом опять прокусывать. Эх, здорово же я, наверное, выгляжу со стороны: растрепанная (обряд можно проводить лишь с распущенными волосами) после прыжков в могилу и из нее, в разорванной рубашке (несмотря на защиту целителя, какая-то тварь сумела до меня дотянуться) да еще и с окровавленными губами (ну это понятно). - Она возвращается, - тихо произнес Доброслав. Едва я кивнула, как передо мною вновь появилась Сваха, на том же месте, словно никуда и не уходила. Я вновь потянулась к запястью зубами. Вновь попала в вену. Вновь простерла руку над могилой. Кровь тяжелыми каплями застучала по крышке гроба. Минута… другая… Я уже находилась на грани обморока, а демоница и не думала исчезать! Неужели мне не хватит крови?! Я тихо прошептала Доброславу: - Уходи отсюда… - Что? - Я не смогу ее накормить. Если ты сейчас уйдешь, она сожрет меня и уйдет, больше никто не пострадает. - Я никуда не уйду! – громко заявил Доброслав. - Что? Уходи, дурак! Что может целитель-самоучка противопоставить Кирпатой Свахе?! - Я не говорил тебе, что я целитель-самоучка, ты сама так решила. Он вновь коснулся моей руки, затягивая рану. Потеряв контакт с моей кровью, Сваха оскорблено завыла. Ее нечеловеческий вопль продирал до костей и чем-то напоминал крик морской чайки, попавшей в железную бочку. Доброслав глубоко вздохнул и посмотрел прямо в пустые глазницы мертвой демонице. Тело… НЕцелителя окуталось золотистым светом, я почувствовала исходящее от него тепло. В руках у Доброслава возник огромный светящийся шар, который разросся до гигантских размеров и поглотил в себе Сваху. Кирпатая выронила косу и рассыпалась пеплом. Честное слово, я бы тут же устроила Доброславу допрос и истерику одновременно, но не сделала этого по одной простой причине – упала в обморок… Когда я очнулась, за окном стояло раннее утро. Проснувшись, я обнаружила себя лежащей на печи и заботливо укрытой одеялом. Я села и едва не завыла от пришедшей головной боли. Опустив босые ноги на дощатый пол, попыталась встать. Это удалось мне, но далеко не с первой попытки. На полу, рядом с печью, стояла кружка с чем-то красным. Принюхавшись, я распознала разведенное водой малиновое варенье. Едва оглядевшись по сторонам, я поняла, что нахожусь в доме Доброслава, однако самого хозяина нигде не наблюдала. Опираясь на стены, я кое-как добрела до стула. На столе рядом лежали две почти одинаковые книги. Святое Повествование. Одна книга принадлежала мне, другая – Доброславу. Я машинально пролистала его экземпляр. На каждой странице стояло множество карандашных пометок. Некоторые места были исправлены, подле других иронично красовался вопросительный знак, а иные строки и вовсе оказались перечеркнутыми. Пролистав книгу до конца, я увидела, что под обложкой с обратной стороны подшита еще одна страница, исписанная крупным мужским почерком, принадлежавшим, скорее всего Доброславу. Я быстро пробежалась по тексту взглядом и… едва не упала в обморок, хотя я девушка не слабонервная – специализация обязывает. На последних страницах Повествования описывалось воскресение Созидателя и приход Создателя и его ангелов. Финальные строки гласили: « И сказал Создатель: - Все неравные на земле будут равны на небе, ибо в парадизе все равны. И ответствовали Ему ангелы: - Да будет так». На этом заканчивалось Повествование. Вернее, должно было закончиться. На следующей странице от руки было выведено: «Но вышел один из ангелов и сказал он Создателю: - Ты лжешь, Отец! – и ответствовал ему Создатель: - Ты безумен, сын Мой! Ибо как Отец может обманывать детей Своих? И сказал ему ангел: - Ты лжешь, Отец! Ибо сказав, что в парадизе все равны, Ты умолчал, что никто из нас не равен Тебе! И страшен гнев был Создателев, ибо знал Он, что ангелы не могут лгать, и слова им сказанные – правда. И поверг Он ангела на землю, и никто на небе не видел более его. Лишь Создателю известно, вернется ли он домой на небеса. Лишь Создателю известна судьба любого смертного и бессмертного, ибо сам Он творит ее, невзирая на ПРАВДУ и ЛОЖЬ, невзирая на то, что каждый сам хозяин своей судьбе. Ибо в парадизе все равны, но Сам Создатель – всех равнее». Книга выпала из моих, и без того ослабевших, рук. ЗАЧЕМ ОН ПИШЕТ ЭТО? КТО ОН ТАКОЙ, ЧТОБЫ ПИСАТЬ ТАКОЕ? Простой псих? Беглый анахорет? Кто? Я отвлеклась от паники в голове и лихорадочно начала вспоминать все, что Доброслав говорил о себе. «…Лекарь?.. Можно и так сказать…» «…Да, я могу исцелять, но я нигде этому не учился…» « …Я могу помочь им… Не спрашивай как – я все равно не скажу, а врать не буду…» Врать?.. О, нет! Все сходится. Он может исцелять людей и он действительно этому не учился. Потому что он не лекарь. Он действительно может сделать из оборотня человека. Потому что он не маг. И он действительно никогда не лжет. И не потому что он принципиально честный человек. О, Мучитель, я должна была догадаться еще после слов кикиморы: «Всех съедим, а сфетлова оставим, боимся…» Еще бы вы его не боялись! Он действительно опасен для нечисти… как и любой другой АНГЕЛ! Так, спокойно. У меня есть только один способ проверить это… Полчаса я сидела, как на иголках. Садилась за стол, вставала, ходила по комнате, листала книгу… Спускалась в погреб к оборотням – Викуле и шестилетней девочке –изрядно ободранным после бурного полнолуния. Удивительно, как они не разорвали друг друга. Еды для них (как, впрочем, и для себя) я не нашла. Даже поговорить с ними не смогла – оба были без сознания. Я уже собиралась выходить, когда услышала над головой мягкие шаги. Поднявшись в комнату, я увидела Доброслава, потного и грязного, держащего в руках лопату. Сейчас или никогда! - Где ты был? – он, ни секунды не колеблясь, ответил: - На кладбище. Приводил в порядок могилу. Ты давно очнулась? Ты в порядке? Я усмехнулась. - В полном. Я тут пролистала твою книгу… - Доброслав заметно напрягся, - …и у меня возник один вопрос… - Какой? Я уклончиво ответила: - Очень важный. Поэтому пообещай мне, что ты на него ответишь. Подозреваемый покачал головой. - Я не могу тебе этого пообещать. Потому что я не хочу нарушать обещание. Я пожала плечами. - Хорошо. Тогда предупрежу тебя сразу – молчание в ответ или попытку ухода от темы я буду расценивать, как положительный ответ. Итак, вопрос! Доброслав! - Да? - Ты ангел? Глава 4. Два бога, два пророка, один ангел и некромантка. - Хорошо. Тогда предупрежу тебя сразу – молчание в ответ или попытку ухода от темы я буду расценивать, как положительный ответ. Итак, вопрос! Доброслав! Потенциальный ангел ощутимо напрягся. Даже перехватил поудобнее лопату. Он что, бить меня собирается? - Да? – голос Доброслава дрогнул. С замиранием сердца я на мгновенье прикрыла глаза и, переведя дух, спросила: - Ты ангел? Доброслав с досадой бросил взгляд на потолок, затем резко опустил голову и ответил, не поднимая глаз: - Я был им… Я рухнула на стул. До последнего я надеялась на отрицательный ответ. Теперь, когда я знаю, кто он… Мы молчали. Каждый думал о своем. Я – о том, что теперь мне с ним делать. Он – не знаю. Может быть, он и не думал – просто не находил слов. Я вздрогнула, когда голос Доброслава нарушил тишину. - Это случилось около тысячи восьмисот лет назад. Если округлять, конечно. Силой людской веры и молитв в парадизе родился новый ангел… Я удивленно вскинула голову. - Что значит «родился»? Я слышала, что ангелами становятся погибшие при родах младенцы! Безгрешные души… Он с грустной улыбкой покачал головой. - Всего лишь поверье. Ангелами рождаются, а не становятся. Если тебе интересно, мы вернемся к этой теме позже, а сейчас… Итак, тысяча семьсот восемьдесят четыре года назад в парадизе родился новый ангел. Его нарекли Доброславом… …С детства Доброслав был милым и отзывчивым. Настоящим ангелом. Помогал людям. Любил Создателя и был любим Им. Если бы не одна ошибка великого творца – юного Доброслава отправили на воспитание к стражам врат парадиза. Ангел стал воином. Научился вонзать копьё во вражеское горло, пронзать чужое сердце, без сожаления сметать магией защиту противника. Доброслав сломался. Он стал другим, как и большинство остальных стражей. Простые ангелы следовали идеологии парадиза. Стражи были вне ее. Они каждый день видели новые души, поступающие на небеса после смерти. Они видели ужасные рубцы на телах погибших в сражении воинов. Они видели страшные раны на телах убитых. Они видели смертельную муку в глазах погибших от старости или болезни. Все эти раны исцелялись и другие ангелы видели бывших смертных счастливыми и здоровыми. Но стражи, встречающие души, знали, какими те были до исцеления… - …Это страшно – видеть искалеченные души. Однажды врата переходил мужчина. Он не был стар, в его глазах не плескалось отчаянье… Я пытался, но не мог понять, КАК умер этот мужчина, пока он не перешел рубеж. Лишь тогда я увидел нож в его спине, и ко мне в голову пришла мысль: а заслужил ли он дорогу в парадиз? Как он получил этот нож – убегая с поля боя? Быть может, обидой вынудив кого-то сделать этот шаг? Как? И тогда… …И тогда он пришел к Создателю. Творец с радостью принял любимое дитя и выслушал его сомненья. И сказал Он: - Не суди погибшего по смерти. А насчет дороги в парадиз – все мы не без греха… И Создатель вновь допустил ошибку. «Все мы…» Ангелы – безгрешные создания. Они вне норм человеческой морали. Доброслав не сказал этого Создателю, но задумался еще сильнее… Человеческие цивилизации возникали и затухали. Создатель позволил людям творить зло безнаказанно, единственным наказанием грешникам стало инферно. Люди погрязали в своих грехах. Тогда творец крепко задумался и… - …послал на землю своего пророка Созидателя? – я перебила Доброслава, - Я это и из Святого Повествования знаю! - Знаешь? – усмехнулся падший, - И кто же он такой, этот твой Созидатель? Откуда он взялся? Как его истинное имя? Вопросы поставили меня в тупик. Честно говоря, я не знала ответа ни на один, но вот что странно, я над ними и не задумывалась… …Создатель и Мучитель заключили сделку. Единственную сделку в истории парадиза и инферно, когда «добро» и «зло» действовали сообща. И Создатель сотворил Созидателя – своего ученика и пророка. Почти что сына. А Мучитель создал Разрушителя – своего ученика и пророка. Никто из ангелов в парадизе не знал о сделке. Никто. Кроме одного… В тот день Доброслав был свободен от несения службы. И решил отправиться к Создателю – творец всегда был рад беседе с ангелами. Страж пошел к дому Создателя, но, не дойдя до двери, услышал разговор в одной из многочисленных беседок возле Его обиталища. - Люди… - вкрадчивым бархатным голосом произнес кто-то, - да что они могут, эти люди? - Они могут… жить, - Доброслав узнал голос Создателя. - Жить? – неизвестный усмехнулся, - Этого мало… Признайся, враг мой, ты создал их исключительно для того, чтобы получать силу от их веры. Ведь так? - Ты тоже получаешь от них силу. - Нет, враг мой! Я получаю силу не от них, а от их действий. По большей части, дурных. Ах, да… Ты ведь не знаешь, сколько сил приносят страхи, боль, злость, ярость, ненависть… Ты же черпаешь свою силу из молитв… А ты не задумывался, что бы произошло, если бы все люди перестали тебе молиться, и испытывали лишь злость и ненависть? Я стал бы сильнее тебя. Я уже становлюсь сильнее, и ты не остановишь это. - Почему же? Могу! - Да-да, конечно… Но ты не можешь быть в курсе ВСЕГО, то происходит на земле. Ты знаешь только то, что затрагивает многих, а ведь самые опасные… мм… пакости – это самые мелкие. А, как известно, малое тянет за собой большее… Ты – раб своих возможностей… - Значит, чтобы остановить тебя, мне придется поселиться на земле? - Получается, что так… - А если там буду жить не я, а какой-нибудь мой помощник? - И кого же ты пошлешь? – неизвестный рассмеялся, - Ангела? Стража? И кого же именно? Может, Элисфера? Далию? Доброслава? Миру? - Ангелы слишком слабы и наивны, - Доброслав едва не вскрикнул, услышав такое от Него, - они лишь плод людского воображения, подкрепленный моей силой и их молитвами. Да, они превосходят любого человека, или даже сотню человек, но за всем человечеством им не уследить. Так же, как и любому из твоих демонов. Твоих демонов? Доброслав понял, что Создатель говорил с Мучителем. Со своим злейшим врагом, с тем, от кого, собственно стражи и охраняли парадиз. И что же, всё зря? Зачем же они тогда нужны Создателю? И нужны ли? - Да, никто из твоих воинов не сможет заменить тебя. - Они мне не для этого нужны. - Что? Браво, враг мой! Ты всё ещё не отметаешь возможности того, что когда-нибудь я захочу взять небо штурмом? Нужно оно мне было… - Но ведь нужно же? - Ты слишком мнителен, враг мой. И жесток. Набираешь армию головорезов, внушая им, что они – сущее безгрешное добро. Творишь их честными, неспособными на подлость и предательство. Это похвально и мудро, враг мой! Но одновременно с тем недальновидно – а ну как твои ангелы, - Мучитель с издевкой выделил это слово, - поймут, что для того, чтобы вершить правосудие, ТЫ ИМ НЕ НУЖЕН! Так то, враг мой… - А твои демоны? Ты творишь их жестокими, хитрыми и коварными. Да ещё и даешь им силу. Не проще бы было наградить ею людей? - А что? Это мысль! Представь, сколько всего могут сотворить люди, дай мы им силу? Сколько новой боли, ненависти, страха… И, заметь, не я это предложил! И кто же из нас абсолютное зло этого мира, враг мой? - Изыди! - Ага, сейчас… - Но ведь силой можно не только крушить и ломать! А как же исцеление, созидание, защита слабых? - Что, не веришь, что смертные, обладающие силой, обратят этот мир в хаос? - Нет. - А давай проверим! Ты наделишь одного человека своей силой, как ты выражаешься, «света». А я наделю другого силой «тьмы». И посмотрим, что получится… Доброслав напряженно ждал ответа Создателя. Его творец просто не мог согласиться на такое – бездумно, просто на потеху себе и своему врагу, ставить эксперименты над людьми. Страж верил в это даже после всего услышанного. Зря… - Давай. Два начала – темное и светлое, два пророка – темный и светлый. Но давай договоримся сразу – если мой пророк возьмет верх, я обращаю людей к свету. Мучитель фыркнул: - Это не надолго. Эти примитивные твари все равно скатятся в пропасть прямо ко мне в руки! - У тебя не руки, а лапы. И скатятся не все, кто-то все же станет лучше. - Не проще ли устроить потоп, как в прошлый раз? Ну и ладно, тьма с тобой. Мое условие будет другим – если мой пророк возьмет верх, то ты просто уничтожаешь расу людей ко всем чертям и придумываешь что-нибудь новенькое. Тех же эльфов, будь они неладны! По рукам? - По рукам! - …остальное ты знаешь из Повествования. В один день были рождены двое - Созидатель и Разрушитель. Вдвоем они странствовали по миру, пока Разрушитель не предал своего друга и Созидателя не погребли заживо. - Но, - перебила я бывшего ангела, - тогда почему люди не были уничтожены? Ведь Создатель проиграл! Доброслав улыбнулся. - А виновата, как всегда любовь! Почему-то ни в одном из вариантов Святого Повествования не было сказано, что Разрушитель был женщиной. - Что?! - А ты как думала? Мучитель совсем не глуп. «Если хочешь что-то уничтожить, отдай это в руки женщины» - разве не так звучит старая пословица? Более того, Разрушительница и Созидатель любили друг друга. И когда Кира (таково было ее настоящее имя) отдала своего возлюбленного в руки убийц, предав свою любовь, она взмолилась Мучителю, дурманившему ее сознание, с просьбой вернуть любимого. Увы, ее темный дар не сильно отличался от твоего – воскресить мужа она не могла. А вот Создатель мог. Воскресение Созидателя, которого тогда звали всего лишь Назарием, поставило точку в споре двух богов. Создатель взял верх. Доброслав замолчал и я задумалась. Потом спросила: - Но ведь Созидатель все равно через неделю отправился в парадиз. Об этом сказано на последней странице Повествования – как пришел Творец и его ангелы и забрали домой сына Создателева. - Не забрали, - покачал головой Доброслав, - убили и отправили в парадиз как любого другого покойника. И, как бы я не жалел об этом, но я сам в этом участвовал. Ангелы из числа стражей по приказу Создателя убили Назария и Киру. Что было дальше – ты знаешь… - Откуда? - Ты ведь прочитала дописанную мной страницу… Скажу тебе больше, Назарий и Кира – первые маги этого мира, светлый и темный. Что происходило в парадизе после моего изгнания – не знаю, но теперь силами света и тьмы обладают многие. В том числе, и ты. Странная мысль пришла ко мне в голову. - Но, ведь тогда Мучитель совсем не проиграл. Даже по-своему выиграл, - тихо проговорила я. - Ты о чем? – бывший ангел непонимающе посмотрел на меня. Я глубоко вздохнула и объяснила ему: - Не знаю, как было с Кирой, но все темные маги… мы не рождаемся с |
|
| Автор: | Rebel [ 05-12, 20:53 ] |
| Заголовок сообщения: | |
Я глубоко вздохнула и объяснила ему: - Не знаю, как было с Кирой, но все темные маги… мы не рождаемся с даром. Мы его получаем. - Не может быть! Назарию и Кире дар был послан еще до рождения! Каким образом вы его получаете? Как свой дар получила ты? Я отвернулась к окну и, не глядя на Доброслава, ответила: - Продав Мучителю свою душу… - Как?! Как ты могла пойти на такое? - А вот так, - я повернулась к светлому и тихо заговорила, - я – шестой ребенок в семье. Родители – крестьяне. Старшие братья и сестры им помогали, чем могли, но этого было мало, чтобы жить нормально. А когда мне было пять лет, меня просто продали Ребекке. Я была лишней. И проку от меня не было. А некромантка как раз искала ученицу. Как ты думаешь, сложно ли заставить пятилетнюю девчонку продать что-то, о чем она ничего не знала, да еще и в обмен на волшебство? Легче легкого. Так что, меня никто не спрашивал, хочу ли я стать ведьмой или нет… Только закончив говорить, я почувствовала, что по моим щекам катятся крупные злые слезы. - Теперь магия заменяет мне душу. Магия заменяет мне жизнь. И никакого парадиза у меня не будет. Никогда. Доброслав начал ходить по комнате. - И на какой срок ты продала свою душу? Сколько тебе осталось жить? Я равнодушно пожала плечами. - Не знаю, Ребекка заключала сделку. - Она не так давно собирала детишек на обучение. Значит, она и у них… - Нет. Я уговорила ее не брать новых учеников. Доброслав тепло посмотрел на меня. - Ты спасла их души. - Нет. Просто я не собираюсь делить свою учительницу с кем бы то ни было. А на души их мне плевать. - Но так нельзя! – бывший ангел до глубины души был возмущен моими словами, - ты не можешь так относиться к чужим душам только потому, что у тебя самой ее нет. А как же последняя магическая война? Некроманты теперь помогают людям, спасают их от опасной нежити. И чего ради, если на людей им плевать? Я не ответила. Просто пересекла комнату, собираясь уйти. Но на пороге остановилась. - Доброслав! А Ребекка знает, что ты ангел? - Нет, не думаю, - расстроенный моим равнодушием экс-ангел смотрел в пол, не глядя на меня. - А почему же она тогда запретила мне с тобой общаться? - Понятия не имею. - Как только Викуле станет легче, отправь его в замок. - Хорошо. - Спасибо, - я уже собиралась шагнуть за порог, но вспомнив кое о чем обернулась и сказала, - а когда Викула… поправится, уезжай из Урядного как можно дальше. А еще лучше будет, если ты больше никогда не вернешься. Глава 5. Возрождение. Я вернулась в Шпиль усталая и злая. Не путать с термином «раздраженная», потому что некромантка, испытывающая всего лишь раздражение, еще терпима… Едва я подошла к замку, как за каменным забором одновременно завыли все собаки, почуяв мою злость. Одна шавка, бегавшая по окрестностям Шпиля, бросилась за ворота и неосторожно начала путаться у меня под ногами. Я пнула ее, шавка взвизгнула и тут же издохла под напором моих эмоций. Я отбросила ногой труп с дороги и вошла на территорию замка. Стоявший в дозоре у ворот страж встретился со мной взглядом и от греха подальше скрылся в караулке. Я дошла до порога внутреннего двора замка и встретила Ненилу, выносившую помои. Увидев меня, служанка заулыбалась: - Живи и здравствуй, Злоба Андрияновна… Договорить приветствие ей так не было суждено – пощечиной я отшвырнула ее с дороги. Изумленно потирая щеку, Ненила проводила меня взглядом. Я взбежала по каменным ступеням в свою комнатку на третьем этаже. Подошла к шкафу, заваленному книгами и указательным пальцем провела по корешку фолианта «Преступление и наказание. Теория идеального убийства». Золоченые буквы названия окутались зеленым сиянием, равно как и камень в моем браслете. С верхних полок посыпались книги, шкаф заскрипел, отъезжая в сторону, и передо мной обнаружился дверной проем, открывавший ход на узкую винтовую лестницу. Я поднялась по ней двумя этажами выше, и очутилась в крохотном зале, ярко освещенном «вечными» факелами. На стене, украшенной орнаментом из золота и янтаря, висел мой меч. Точнее, этот меч был обещан мне – Ребекка сказала, что я смогу забрать его после окончания учебы. Пока что мне не дозволено было брать его в руки, но это и не требовалось. Я опустилась на колени перед клинком и прижалась щекой к холодному металлу: это всегда действовало на меня успокаивающе. Как будто мама рядом… - Малютка Злоба пылает злобой, - знакомый голос с ледяными нотками охладил меня быстрее меча. Я вздрогнула и порезалась щекой о лезвие, - опасная тавтология… Я хотела встать и обернуться, но Ребекка силой прижала меня к стене. - Ты вернулась… - Я ведь предупреждала тебя… Я принял пустую чашку от Викулы и вышел из погреба. Поставил посуду на стол и взгляд мой упал на Повествование. Творец однажды сказал: «Не мы делаем историю, но история делает нас». Снова морочил голову? Та девочка… Злоба… ее слова не давали мне покоя. Забрать душу у ребенка и взамен ее вложить темный дар… извращение какое-то! «Ты так и остался идеалистом из парадиза, Доброслав!» - съехидничал внутренний голос. «Возможно, но это не твое дело!» - привычно огрызнулся я в ответ. «Ай-яй-яй… и это ангел?» Последняя реплика принадлежит уже явно не моему второму Я! «Кто ты?» В крохотной комнатушке появился сияющий ровным белым светом силуэт. «Не ангел, - отметил я про себя, - но и не демон. Серый?» Словно в подтверждение моих мыслей у фигуры появились руки, ноги, голова и пара крыльев с пушистыми серыми перьями. Серый ангел, один из стражей равновесия в этом мире. Причем, отнюдь не незнакомый: несмотря на то, что прошли века, я узнал эти кудри цвета расплавленного золота, серые глаза и ироничную усмешку, спорить с которой очень не хотелось из-за богатырской мускулатуры ее обладателя. - Что ты здесь делаешь, Светотень? – вместо приветствия спросил я. - Куда подевались твои манеры, брат? – ответил вопросом на вопрос серый и скрестил руки на груди. Я поздоровался с ним, стараясь вложить в голос все ехидство, на которое только способен ангел: - Живи и здравствуй, серый страж Светотень! Да не уменьшит Создатель твоего дара, да не лишит Мучитель тебя хитрости твоей! Светотень не остался в долгу: - И тебе не хворать, Доброслав, падший ангел. Ну да я не раскланиваться пришел… - Отсюда поподробней, - попросил я. - В мир вернулся Демиург. Я непонимающе посмотрел на стража. - А разве не Создатель сотворил этот мир? - Кто? Наш бедненький Творец? – Светотень откровенно расхохотался, - Он всего лишь бог! Да его сил хватает только вас, ангелов наляпать, да смертных новых выдумать! Наш Демиург - Великий Мастер, и ни Создатель, ни Мучитель ему в подметки не годятся! - И откуда ты это знаешь? Серый посмотрел на меня, как на умалишенного. - А как ты думаешь, кто командует стражами равновесия? Создатель, со своей манией натворить смертным добра, а они пусть сами с ним мучаются, или Мучитель, основная цель которого – пережечь всех смертных, чтобы не мешались, и играть демонами? Естественно, нами командует Демиург! Я хотел спросить, какого ляда он мне все это рассказывает, но серый предупредил мой вопрос. - А рассказываю я тебе все это, брат, потому что сам Великий Мастер мне это приказал. Двое из двенадцати стражей погибли при невыясненных обстоятельствах – Демиург подозревает, что они стали жертвой дуэли между собой. Нам срочно нужно пополнение. Ангелы, которые мыслят не так, как им говорят, а так, как им хочется, всегда высоко ценились Демиургами. - Ты не сказал – зачем он пришел? Светотень расплылся в довольной улыбке: - Задать Создателю и Мучителю по первое число! Их эксперименты с магией и смертными уже не идут ни в какие рамки. Придумают же – раздать людям дар уничтожения в обмен на душу! До такого еще никто не извращался! - И что теперь будет? - На колени, - серый кивнул мне и я подчинился. От звания стража равновесия еще никто не отвертелся, а я даже и пытаться не буду, тем более что это не противоречит моим принципам. Светотень возложил мне на голову обруч из серебра. С замиранием сердца я почувствовал то, чего когда-то был лишен. КРЫЛЬЯ! МОИ КРЫЛЬЯ! Да, уже не белые. Но МОИ! За спиной вновь возникло ощущение приятной тяжести, уже ставшее непривычным. А потом я ощутил СИЛУ. Она была совсем не такой, какой я владел в парадизе. Она была БЕЗГРАНИЧНА. Настоящая бездна мощи, которую не мог дать мне Создатель. - Приятное ощущение, брат, не так ли? – Светотень, прищурив глаза, протянул мне руку. Не то чтобы приятное, но незабываемое – это точно. Пока что сила была чужой, но я был уверен, что справлюсь. Я встал с колен и выжидательно посмотрел в глаза серому. - Как я уже сказал, погибло двое серых – один в прошлом был светлым, другой темным. Всего стражей двенадцать, и по правилам соотношение темных и светлых среди них должно быть шесть на шесть. В замке рядом с этим селением живут две некромантки. Иди, и сделай одну из них стражем. Первая мысль в голове – Ребекка. Почему? Я никогда не возложу бремя ответственности за мир на Злобу. Она всего лишь жертва обстоятельств, и не такая уж темная. Тем более, что на кладбище ей будет намного безопасней чем в интригах высших ипостасей мира. «Ты просто привязался к ней» - с сожалением признал внутренний голос. «А может и влюбился!» - добавил Светотень. «Изыди!» - зарычал я на серого. Я не удивлюсь, если в прошлом он был демоном! Миновав ворота Шпиля, я был остановлен стражем замка. Это был молоденький парнишка, впервые одевший доспехи самое большее – год назад. - Там… это, – запинаясь начал он, - нельзя туда! - Что, вообще? Парень закивал. - Но ты же «там»! – заметил я. - Ну… Дык… Я ж страж! - Я тоже, - хмыкнул я. И, заметьте, даже не соврал! - Чего-то я тебя раньше не видал, - усомнился парень. Вместо ответа я пожал плечами. - Ну лады, проходь, - стражник посторонился, пропуская меня, - но ежели чего… - Понял, понял, - я быстро направился к ступеням. Если бы не сила, я бы так легко в замок не попал – стражи стражами, а вот защитная магия не дремлет. Только против серых она абсолютно бесполезна… Почему-то больше никто не попадался на моем пути. Я попробовал почувствовать Ребекку или Злобу и… нет! Я вбежал в здание и, не тратя времени на подъем по лестнице, раскрыл крылья и взлетел на третий этаж. Не успел даже удивиться непривычным ощущениям – не до того было. Опустившись на лестничную площадку, я вновь прислушался к юной некромантке. Что, прямо за стеной? Вздохнув и мысленно попросив прощения у Ребекки, я коснулся каменной кладки и она тут же рассыпалась. Будь я ангелом, она бы просто разлетелась по камушку, а тут… в пыль. Я, естественно, такого эффекта не ожидал и немедленно закашлялся, вдохнув облако каменной крошки. - Ай-яй-яй, как невежливо-то, - с наигранной досадой произнесла Ребекка, сидевшая в комнатке, открывшейся мне. Сегодня что, все сговорились упрекать мои манеры?! Я шагнул в самодельный проем и увидел Злобу. Точнее ее тело, распластанное на каменном полу. Я бросился к девушке и опустился рядом с ней на колени. - Жаль, она была моей лучшей ученицей… Похоже, планы меняются. Я перевернул тело Злобы на спину и увидел, широко распахнутые глаза девушки, подернутые мутной пленкой. Чистая работа – остановка сердца и никакой боли. Ребекка, почуяв неладное, дернулась ко мне. - СЯДЬ, - мои слова неожиданно громко зазвучали в крохотном зале. Ребекка судорожно вздохнула и упала в кресло. Я коснулся лба мертвой девочки и, глубоко вздохнув, заговорил: - Я знаю, что не вправе просить тебя об этом, ведь я еще ничего не сделал для тебя. Но ведь она нужна тебе, так? – поколебавшись, я добавил, - нам обоим… В зеленых глазах Злобы зажглось сияние. Сначала слабое, едва заметное, но потом оно становилось все ярче, пока не стало невыносимым даже для моих глаз. Я зажмурился и услышал, как бывшая некромантка с судорожным хрипом вздохнула. Я открыл глаза и увидел ее. Нет, это больше не она. Она не стала ни лучше, ни хуже. Все та же – серая, но уже другая. - Что со мной? - едва слышно прошептала она, - я же умерла… я видела это… - Что ты с ней сделал?! – Ребекка, опомнившись, встала с кресла. - То, что должен был сделать с тобой. Ты не остановишь нас. Мы уходим. Я взял еще ничего не понимающую Злобу за руку и перенес из этого зала. Из этого мира. |
|
| Страница 1 из 1 | Часовой пояс: UTC + 3 часа |
| Powered by phpBB® Forum Software © phpBB Group http://www.phpbb.com/ |
|